Как российскому бизнесу адаптироваться к цифровой реальности. Новая цифровая реальность

Реальность, какова, та, что незаметная и непо-
нятна, и точечная и бесконечна, и квантовая и?
что? вечна, вопросов ты не задавай, истории
возможны все, и тир, он виртуален, сложен, сла-
жен, заложен, ложен и? и предположен, а выбор
за тобой, какой увидишь, тот и твой, залог здо-
ровья водопой, что? (чем) растворишь, то и добу-
дешь, а ты цветы(а) какие любишь? ни розовый
ни голубой, зеленый, красный, синий, золотой,
а красному дурак не рад, он передумал, стал
сложнее, а может не...

Реальность. Как ты банальна и скучна.
Хотелось бы окутаться в мгновенье нереальности,
Пусть безвозвратным сном окажется она.
И все ж приплыв приходит благодарности
Возникшей даже безвозвратности.
Надежда, жившая как семя в душе у каждого из нас,
Закрыв глаза, рождает красочное время.
Росток пустившее в душе
Почти застывшее младенческое семя.
Загадочным цветком оно в прекрасный миг порадует и нас
Цветок из сказки, завять которому душа не даст.
Всю жизнь внутри мы будем помнить...

Из темноты - цифровой Верлен,
О музыке - говори,
Сплошной абсент и не встать с колен
Так слушай же, чёрт возьми,
Что шепчет волшебно беззубым ртом
Израненный твой клошар,
Любовь догонит тебя потом -
Из холода снова в жар,
Сожженной памятью прошлых лет,
Где мука и торжество...
Уже купил себе пистолет
Аналоговый Рембо.

Небесный Благовест:
«_______________ ...ты не живешь
в линейном времени!»
Действительно:
условно обусловленные «миги настоящего»
давно,.. во мне, - пустые, смутные понятия...
Часы и Календарь?
...они, вокруг Сознания,
циклично удручающе, - секундно,.. повседневно, -
строят частокол Отчаяния...
ЧЕЛОВЕК я...
Безусловно обладающий
Иной Реальностью
во Времени земного БЫТИЯ...
Здесь не секундно, не вседневно, -
Состояния в движении!..
В Реальность,.. множественную в проявлениях...

Во мне давно уж сожаления,
Нет что когда-нибудь умру.
Быть может был лишь мысли Тенью я,
Уснув здесь жизнью по утру.

Меж сном и жизнью - гранью смерть,
Реальность то - во что поверим.
А чтобы жить - должны суметь,
В свою реальность открыть двери.

Смерть - это грань, миг перехода,
В другую плоскость бытия.
И в миг летального исхода,
Уйду в свою реальность я.

Вот только жаль - оставить тело,
Уйдя душою, должен здесь.
Душа в нём к сердцу прикипела,
И в нём её частичка есть...

Обратной стороной Луны
Вторая половина года
Реальность превращает в сны
Замысловатого кого-то.

Мы в эти игры вплетены
Неистолкованными снами,
И взгляд всевидящей спины
Реальность превращает в камень.

Привет с обратной стороны,
Тебе, иная половина!
В реальность превращая сны,
Я просыпаюсь средь пустыни,

И взгляд всевидящей спины
Саду камней толкует сны...

Весна идет... Опять.
...тупая очевидность бытия:
Секунды!.. - частокол в сознании...
Взрываюсь.
...ухожу в Реальность Солнца.
ТАМ - Весна!..
Земля молчит
в суровом ожидании:
смогу ли сдвинуться,.. - сойти с миго-Ума! -
в пространство солнечных Секунд?..
Которые так немы, - именно во мне.
...воспринимаю фибрами души:
" ВЕСНА идет!.. Вне линии секунд моих."
Шепчу:
- ...немое прибавление земного Света, -
признак смутный странного движения
родной Планеты где-то...

Всеобщую цифровизацию, которая охватила мир, сравнивают с электрификацией: как в свое время без электричества невозможно было принципиально совершенствовать экономику и быт, так и современные информационные решения способны вывести все стороны жизни человека на принципиально новый уровень - от управления производством ракет до заказа пиццы на дом.

О повсеместной цифровизации в последние недели особенно активно заговорили российские власти. Словосочетание «цифровая экономика» стремительно ворвалось в обиход, употреблять его становится модно, стильно, современно.

Между тем понятие это довольно абстрактное. В экономике говорить о цифровизации - это все равно что, скажем, говорить об обязательном присутствии кислорода в атмосфере. Без простейшего компьютера, смартфона и прочих цифровых устройств уже немыслима не только экономика, но и бытовое существование современного человека. И пропагандировать цифровизацию экономики - это примерно то же самое, что призывать людей дышать. Однако более масштабное, глубокое и оперативное внедрение цифровых технологий, конечно, требует решительных действий.

Волны инноваций

Широкое распространение компьютеров, ИТ-решений, телекоммуникационных средств вполне справедливо называют цифровой революцией, которая, по мнению многих ученых, сейчас вступила в решающую фазу: в текущем году каждый второй житель планеты считается подключенным к интернету. А по оценке международной исследовательской компании McKinsey, в течении ближайших двадцати лет 50% всех рабочих операций в мире могут быть автоматизированы. По масштабу этот процесс может быть сопоставим с промышленной революцией XVIII–XIX веков. Например, в Англии в свое время доля рабочих, занятых в первичном секторе экономики, уменьшилась более чем вдвое; правда, это заняло не двадцать, а сто шестьдесят лет (с 1710 по 1871 год).

И так же как промышленная революция позволила отдельным странам добиться впечатляющих темпов экономического роста и вырваться в мировые лидеры, так и нынешняя цифровая революция обещает рывок тем, кто сможет вовремя и правильно воспользоваться цифровыми технологиями.

Цифровая трансформация экономики происходит под действием волн инноваций, интенсивность которых в последнее время увеличивается. Если некоторые периоды цифровой революции длились десятилетиями, то сейчас счет идет на годы и даже на месяцы.

Началом цифровой революции сейчас называют 1960-е годы, когда появились компьютеры, которые постепенно обучались работать всё быстрее и делать больше вычислений. Потом появилось программное обеспечение, которое с 1980-х помогало автоматизировать многие рутинные бизнес-процессы в компаниях.

1990-е прошли под знаком бурного развития интернет-технологий, начала расцветать интернет-торговля, появлялись всевозможные интернет-сервисы, электронная почта, чаты и прочие средства электронной коммуникации. В 2000-е интернет-коммуникации трансформируются в социальные сети, широко распространяется сотовая связь, появляются беспроводные сети передачи данных вроде Wi

Голые цифры

Темпы роста отраслей, относимых к цифровой экономике, указывают не на бум отрасли, а на стагнацию. Хотя нельзя отрицать структурных изменений в бизнесах, все-таки истерика вокруг всеобщей цифровизации немого похожа на пиар-поддержку отраслей, попавших в сложной положение.

Общий объем мирового цифрового рынка составляет 3,3-3,5 трлн долларов. А вот темпы его роста в последние два года не поражают воображение: минус 6,0% в 2015 году и всего плюс 0,3% в 2016-м. Тогда как темпы роста мирового ВВП — 2,4 и 2,3% соответственно.

Негативный вклад в рост цифрового рынка вносят отрасли, связанные с большими инвестициями и «металлом»: услуги связи и приобретение техники. Растущие рынки — разработка программного обеспечения и IT-услуги. Облачные сервисы, несмотря на то что о них много говорят, стагнируют.

Забавно, что стагнацию рынка аналитики объясняют слишком крепким долларом — это затрудняет экспорт услуг и техники основных мировых производителей. Так что IT-рынок должен не очень любить Дональда Трампа, политика которого будет способствовать дальнейшему укреплению доллара.

Совокупный мировой ВВП — 75 трлн долларов. То есть IT-отрасль занимает примерно 5% мировой экономики.

Зачем нужна цифровая программа

Текущую государственную программу можно рассматривать как очередную попытку в новых технологических условиях подойти к теме модернизации страны. Ранее эти попытки были, но общей стратегии научно-технологического развития как части промышленного развития страны они не породили. Более того, не складываясь в целое, точечные инициативы приводили к внутренним противоречиям и конкуренции между проектами развития.

Практически во всех значимых развитых и развивающихся странах мира существуют и уже реализуются аналогичные программы (промышленный интернет, индустрия 4.0, интернет +). Но они не реализуются в вакууме, отдельно от всей экономики, они тесно интегрированы в другие программы: например, Advanced Technologies Initiative в США или Made in China в Китае, которые занимаются развитием отраслей с высокой добавленной стоимостью. По сути цифровая экономика здесь решает задачи вывести уже существующую развитую промышленность на новый уровень развития. По аналогии программа цифровой экономики в России должна не столько решать узкоспециализированные задачи интенсификации развития и внедрения информационных технологий, сколько стать инструментом модернизации отраслей, а также точкой входа для внедрения или создания с нуля передовых промышленных технологий, которые в России пока не созданы. Впрочем, сможет ли это сделать наша цифровая экономика, которая и сама находится не в лучшем состоянии?

Цифровая экономика появилась десятки лет назад, началом ее возникновения условно можно считать появление компьютеров и интернета. Сегодня она приобретает новое качество, с одной стороны, в связи с проникновением интернета в ранее не интернетизированные отрасли (промышленность, сельское хозяйство, энергетика, транспорт, ЖКХ, городская инфраструктура), а с другой стороны, ведет к интенсивному развитию новых прорывных технологических рынков, таких как искусственный интеллект, 3D-печать, беспилотный транспорт, робототехника.

Цифровизация экономики происходит по двум направлениям: а) производство продуктов и услуг цифровой экономики и б) их потребление и — за счет него — изменения различных отраслей экономики. При этом развитыми современными странами считаются не столько страны, в которых высоко потребление цифровых услуг и продуктов, сколько страны, в которых эти цифровые продукты и услуги производятся. Россия стоит в числе лидеров в части потребления отдельных цифровых услуг (интернет-доступ, сотовая связь, многие сегменты потребительских интернет-сервисов), в других сегментах сравнительное проникновение цифровых услуг не такое значительное (электронная коммерция, облачные сервисы и др.). С точки же зрения производства картина еще более неоднородная, так как в отдельных сегментах интернет-услуг и программного обеспечения (интернет-поиск, социальные сети, антивирусные решения, отдельные сегменты электронной коммерции и корпоративного программного обеспечения) позиции российских компаний сильны, в других российские компании находятся на вторых ролях или занимают маргинальное положение (микроэлектроника и электроника, телекоммуникационное и сетевое оборудование, многие сегменты корпоративного программного обеспечения и облачных сервисов, часть сегментов электронной коммерции и потребительских интернет-сервисов). Картина значительно усложняется, если мы будем анализировать развитие в динамике: 1) по многим направлениям, где позиции российских компании все еще устойчивы, мы испытываем сильную конкуренцию иностранных игроков (от интернет-поиска и социальных сетей до электронной коммерции и онлайн-такси); 2) современные технологические стратегии передовых стран мира приведут как к переделу текущих отраслевых рынков, так и к созданию новых направлений услуг и бизнесов: рынков автомобилестроения — за счет электромобилей и беспилотного транспорта, энергетики — за счет технологий смарт-грид и альтернативной энергетики, промышленности — за счет 3D-печати и роботов, образования — за счет дистанционного образования и новых форм обучения.

Во всех вышеприведенных направлениях в России существуют технологические разработки, команды и компании разного уровня успешности. Но этого мало. От технологии до рынка большой путь, а от стартапа до создания крупной компании международного значения — еще более длинный и трудный. До того как это произойдет, лучшие специалисты и команды могут уехать за рубеж, быть перекуплены крупными иностранными компаниями или не выдержать конкуренцию с этими же технологическими гигантами. Все это в России и происходит. Мелкие нишевые или локальные технологические проекты, ориентированные на локальный спрос, выживают, а крупные, капиталоемкие, долгосрочные, требующие значительных инвестиций, долгосрочной поддержки и значительного рыночного спроса, который российский рынок сам по себе не может обеспечить, либо уходят за рубеж, либо выживают скорее как исключение, чем правило.

Рынки США или Китая сами по себе очень большие, в денежном выражении очень емкие и позволяют окупаться крупным инвестиционным проектам любого масштаба. С другой стороны, уровень доступных венчурных инвестиций в этих странах больше российского на порядки. Кроме того, в технологически развитых странах мира (прежде всего США, Германии, Китае, Японии, Южной Корее), в отличие от России, уже есть крупные технологические компании мирового уровня, которые активно инвестируют в НИОКР и реализуют долгосрочные программы технологического развития. Но даже эти компании создают отраслевые и проектные ассоциации и консорциумы и активно пользуются государственной поддержкой. У нас же пока нет похожих компаний, которые располагают не только сопоставимыми финансовыми и технологически ресурсами, но и рыночными позициями и соответствующей управленческой и рыночной экспертизой для конкуренции с западными компаниями на равных. Эти же страны, несмотря на кажущуюся самодостаточность частного бизнеса, реализуют широкий перечень государственных программ и инструментов поддержки развития новых технологий и технологических рынков, связанных с цифровой экономикой. При этом поддержка является целевой, конкретной и системной.

Поэтому, чтобы создать в России компании, конкурентоспособные с международными, потребуются не только усилия, сравнимые с текущими программами развития развитых и развивающихся стран, но и комплексные организационные и управленческие изменения, аналогичные восстановлению стран Западной Европы (во время реализации плана Маршалла), программам послевоенного развития Японии или Южной Кореи, недавней модернизации Китая (1990-2000-е годы).

Полная версия материала доступна только подписчикам

Подпишитесь, чтобы иметь полный доступ к материалам журнала «Эксперт»

Завершилась Вторая ежегодная конференция «Цифровая реальность и книгоиздание» , организованная Издательско-полиграфической ассоциацией высших учебных заведений и Клубом директоров цифровых типографий Санкт-Петербурга. Мероприятие проходило в рамках Московской международной книжной выставки-ярмарки 5 сентября 2018 года. Участие в нем приняли руководители типографий и издательств различных форм собственности и профессорско-преподавательский состав Высшей школы печати Московского политехнического университета.

Основной вводный доклад на тему «Динамика выпуска печатных изданий в России: цифровая печать и электронные издания» сделала генеральный директор Российской Книжной палаты (РКП) Ногина Е.Б. В частности, Елена Борисовна отметила, что наивысший рост репертуара выпускаемой литературы был в 2013 году и отрасль еще не достигла к настоящему моменту этих показателей, но близка к ним. «Стоит отметить, — сказала руководитель РКП, — что все больше издателей выпускают литературу по технологии Book on Demand и этот показатель в скором будущем будет превалировать над объемом печати по традиционным офсетным технологиям. Сокращается также печать журналов и, особенно, газет». Елена Борисовна обратила внимание присутствующих, что 25% от общего объема выпускаемой литературы не попадают в качестве контрольных экземпляров в статистические данные. Для исправления ситуации РКП представила новый проект национальной регистрации электронных версий книг и брошюр для более полного учета и хранения как национального достояния.

Президент Ассоциации ВУЗИЗДАТ Иванов А.В. в своем выступлении: «Цифровые печатные системы: последнее десятилетие» отметил рост ежегодного массива требуемой для цифровой печати информации. В своей презентации Александр Васильевич привел классификацию цифрового оборудования по показателям стоимости владения, промышленным категориям и срокам службы. «Наименьшие расходы на один отпечаток сегодня возможны только при использовании струйных технологий печати в сегменте ролевого «тяжелого» цифрового оборудования, — отметил Александр Васильевич, — Не все производители выпускают такой класс машин. Из представленной таблицы ясно, что стоимость «клика» может составлять всего пять копеек!». Далее Иванов А.В. привел примеры успешного развития цифровых типографий в нашей стране – «Т8», «Фабрика 4 цвета», «Супервейв», «Onebook.ru», «MDM-print» и «Флагман», оснащенных печатных оборудованием Xerox, Konica Minolta и Ricoh. На основе данных по продажам за последние десять лет, предоставленных Konica Minolta Александр Васильевич сделал обобщающий вывод об «экономических провалах» отрасли в результате кризисов 2008-2009 и 2014-2015 годов.

Директор типографии НИУ «Высшая школа экономики» Шарифуллин М.М. в своем сообщении на тему: «Учебное книгоиздание: почему НИУ ВШЭ развивает цифровую печать?» рассказал о развитии печатного дела в двух столичных университетах и обратил внимание, что автоматизация типографий – это основной капитал производства. Марсель Марсович привел данные о том, что ранее, до внедрения АСУ ТП в НИУ ВШЭ объем производства составлял 17 млн. рублей в год на 18 сотрудников. После инсталляции и запуска системы управления производством оборот в 2017 году составил уже 26 млн. рублей и в 2018 году ожидается дальнейший рост. Иными словами, автоматизация дает 40% роста оборотов типографии, даже в государственном секторе!

Доклад «Сегодня и завтра книжного производства: ноу-хау в переплетном оборудовании для цифровой печати» был сделан руководителем дилерского отдела компании Terra-Print Резниковой А.В. «Выпуск книги сегодня не возможен без интеллектуальных систем отделки печатной продукции, — отметила Анна Викторовна, — Хотя и пропадает такой класс машин, как фальцовки при цифровой печати, но возникает потребность в быстром и оперативном переплете, особенно с альбомным спуском полос».

Был рассмотрен также проект основателя платформы web2print.pro Наумова А.Г. «Web-to-print — возможности автоматизации для книгоиздания» . Андрей Геннадьевич рассказал о своих разработках в этом направлении и продемонстрировал в он-лайн режиме работу системы автоматизации. Основной упор Наумов А.Г. сделал на возможность увеличения объемов производства за счет привлечения дополнительных заказов через интернет-сервисы и оптимизацию труда менеджеров типографий.

Весьма любопытный доклад представила заведующая кафедрой издательского дела и журналистики Высшей школы печати и медиаиндустрии Московского политехнического университета Шурыгина И.Л. Рассуждение на тему: «Психология чтения. Восприятие информации на различных носителях» вызвало интерес участников конференции. «Чтение – одна из высших интеллектуальных функций, — резюмировала Ирина Львовна, — Печатная книга лучше реализует принцип метапознания, но в то же время электронная книга гораздо удобнее в образовательном процессе из-за возможностей гипертекстовых ссылок».

Магистранты Московского Политеха Анна Кравченко и Марианна Алпанова сделали живой содоклад

April 13th, 2014

Чтобы у патриотически настроенного читателя не возникало сомнений в том, что тут рассматриваются лишь заморско-буржуйские версии о реальности, привожу некоторые выводы отечественных ученых:

Есть в официальной физической доктрине основополагающая аксиома, которая убила множество поколений мыслителей и ввергла науку в тяжелейший кризис. Это догмат о том, что физический мир - самодостаточен. Нет, мол, иной реальности, окромя физической! И причины всего происходящего в физическом мире - находятся, мол, в нём самом же! А что действуют физические законы - так это, мол, потому, что у физических объектов свойства такие!

«Законы, свойства…» Свойства, что ли, первичны? Свойствами, что ли, порождаются физические законы? А, может, всё наоборот? Не тавтология ли это - объяснять законы свойствами? Да и много ли таким образом объяснишь? Вот есть частицы вещества. А у них есть «свойства». Выясняется, что частицы вещества действуют друг на друга на расстоянии. И что все их «свойства» оказываются здесь не при чём.

Что в такой ситуации делать тем, кто не допускает иной реальности, кроме физической? Правильно: сделать логичный вывод о том, что существует ещё один вид физической реальности, о котором раньше не подозревали. Да подобрать для него колоритное название - например, «поле». Ну, и приписать ему все нужные «свойства». Чтобы действие на расстоянии в эти «свойства» укладывалось. Но! Ведь приписывая свойства, всех тонкостей сразу не предусмотришь. Возникнут новые проблемы! «А проблемы, - поясняют нам, - мы будем решать по мере их поступления!»

Следуя этим нехитрым жизненным правилам, теоретики наплодили уже столько лишних сущностей, что физика в них давно захлебнулась. На практике экспериментаторы имеют дело только с веществом. О тех же полях судят не иначе как по поведению вещества: для суждения об электромагнитном поле используют пробные заряженные частицы, а для суждения о гравитационном поле - пробные тела. Глядят на поведение пробных частиц и тел, и домысливают свойства полей, которые обеспечивают такое поведение. Выходит, что электромагнитные и гравитационные поля, а также фотоны, гравитационные волны, физический вакуум с его чудовищной скрытой энергией, виртуальные частицы, нейтрино, струны и суперструны, тёмная материя - всё это в чистом виде домыслы.

Можно, однако, поступить не только гораздо проще, но и гораздо честнее по отношению к экспериментальным реалиям. А именно: признать, что в физическом мире существует только вещество, и что энергии физического мира - во всём их многообразии форм - это энергии только вещества. А также допустить, что существует надфизический уровень реальности, где находятся программные предписания, которые, во-первых, формируют частицы вещества на физическом уровне реальности и, во-вторых, задают их свойства, т.е. предусматривают варианты физических взаимодействий, в которых эти частицы могут участвовать. Физический мир таков, каков он есть, отнюдь не сам по себе: таким его делает соответствующее программное обеспечение. Пока это программное обеспечение действует, физический мир существует.

Одно лишь допущение программного управления поведением вещества кардинально упрощает физику.

Физический мир, на фундаментальном уровне, оказывается «цифровым», да ещё основанным на простейшей, двоичной логике! Каждая элементарная частица - электрон, протон - пребывает в физическом бытии, пока работает программка, которая производит соответствующие циклические смены состояний. Тяготение и электромагнитные явления порождаются не свойствами вещества: не массами и не электрическими зарядами. И тяготение, и электромагнитные явления обусловлены «чисто программными средствами». Которые, определённым образом, производят превращения энергии вещества из одних форм в другие - порождая иллюзию действия сил на вещество.

Устойчивые ядерные и атомные структуры также существуют благодаря работе соответствующих структуро-образующих алгоритмов. И даже свет распространяется благодаря программе-навигатору, которая «прокладывает путь» для него. Все эти программы, будучи давно отлажены, работают автоматически - при этом одинаковые ситуации одинаково отрабатываются. Из-за этой-то, не в обиду будь сказано, тупой автоматики и получается, что в мире действуют физические законы, а не имеют место произвол и хаос. И задачу-минимум для исследователей мы видим здесь в том, чтобы постигнуть хотя бы основные принципы организации программных предписаний, которые поддерживают бытие физического мира.

Чем же такой подход лучше традиционного? Это как раз тот вопрос, на который мы будем отвечать всей этой книгой. Если кратко, то предлагаемый подход лучше тем, что он честнее отражает объективные реалии !

Обеспеченность бытия физического мира программными средствами является приговором для многих моделей и понятий современной теоретической физики, поскольку функционирование программного обеспечения происходит по принципам, учёт которых ограничивает полёт теоретических фантазий.

Прежде всего, если бытие физического мира программно обеспечено, то это бытие - полностью алгоритмизовано. Любой физический объект является воплощением чёткого набора алгоритмов. Поэтому адекватная теоретическая модель этого объекта, конечно же, возможна. Но эта модель может быть основана лишь на верном знании соответствующего набора алгоритмов. Причём, адекватная модель должна быть свободна от внутренних противоречий, поскольку от них свободен соответствующий набор алгоритмов - иначе он был бы неработоспособен. Аналогично, адекватные модели различных физических объектов должны быть свободны от противоречий между собой.

Море слов сокровенного смысла полно,
Этот смысл я читать научился давно.
Но когда размышляю о тайнах Вселенной,
Понимаю, что мне их прочесть не дано.
Авиценна

ТЕМАТИЧЕСКИЕ РАЗДЕЛЫ ОСНОВНОГО БЛОГА:

| | | | |

Цифровая реальность

Журналистика информационной эпохи: факторы трансформации, проблемы и перспективы

Олег Робертович Самарцев

Рецензенты:

Вартанова Е. Л., доктор филологических наук, декан факультета журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой теории и экономики СМИ, профессор, научный руководитель Центра по исследованию СМИ Финляндии и Скандинавии «НордМедиа», член-корреспондент РАО

Уразова С. Л., доктор филологических наук

Утверждено Ученым советом Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения дополнительного профессионального образования «Академия медиаиндустрии (ИПК работников ТВ и РВ)»

© Олег Робертович Самарцев, 2017

ISBN 978-5-4485-8639-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Кризис современной журналистики обусловлен множеством факторов, так или иначе связанных с новыми социальными и технологическими процессами в сфере коммуникации. Подобно тому, как изменилась социальная и коммуникативная реальность после изобретения Иоанном Гуттенбергом печатного станка, современная реальность меняется под влиянием цифровых технологий и в первую очередь сети интернет. Претерпевает изменение не просто формат распространения информации – меняется сама коммуникативная и, как следствие, – социальная система. Изменяются формы социального регулирования и социального посредничества СМИ, модернизируются и возникают новые форматы распространения информации и взаимодействия СМИ с аудиторией, в пользу новой сферы информационных технологий перераспределяются финансовые потоки, изменяется структура и форматы организации бизнеса в сфере коммуникации и высоких технологий и, разумеется, модернизируется методология профессиональной деятельности журналистов, структура аудитории и дистрибуции массово-информационного контента.

Принято полагать, что основой современных трансформаций журналистики является исключительно технологический фактор, связанный с дигитализацией всех информационных процессов, появлением глобальной сети интернет – нового канала коммуникации и, как следствие, – существенного изменения в функциональности журналистики, однако в реальности процесс намного сложнее. Технологический детерминизм массовой коммуникации, несомненно, оказывает огромное воздействие и на ее социальные функции. Современные технологии по сути дела стали одним из спусковых механизмов системных переходов на новый уровень как средств массовой информации, так и самого общества, подобно тому, как и появление книгопечатания, фотографии, радио и телевидения. При этом последствия диктата новых коммуникативных технологий очень многообразны. «Столкновение старой и новой окружающей среды» по-прежнему, как отмечал М. Маклюэн, «анархично и нигилистично» , однако, в отличие от прежних эпох, связанных с материальными, вещественными носителями информации, в цифровую эпоху процессы изменения происходят неизмеримо драматичнее и глубже проникают в социокультурный слой, поскольку «одной из особенностей электрической [и, особенно, цифровой – О. С.] технологии является ее способность ускорять процесс трансформации» . Если учесть главные отличия новой технологической революции от прежних – виртуализацию действительности, свойственную цифровой коммуникации, интерактивность, мультимедийность и глобальность, – следует полагать, что сегодня меняется не столько способ распространения информации, сколько его тип и среда, в которой реализуются функции СМИ, от массовой к глобальной . Практически все системообразующие факторы журналистики претерпевают изменения, и происходит это спонтанно, с явным опережением способности журналистики к адаптации к новым условиям.

§1. Кризис традиционной журналистики: факторы трансформаций

Переход к информационному обществу многомерен и многофакторен. Едва ли стоит предполагать, что только лишь изменение технологии распространения информации стало детонатором глобальных социальных процессов в обществе в целом и в журналистике в частности. Однако журналистика как социальная система, связанная с коммуникационными технологиями непосредственно и в первую очередь, в этом смысле вполне симптоматична. Журналистика – своего рода маркер готовности общества к переменам, назревшим в силу множества не коммуникативных, а социальных причин, и изменение коммуникативных технологий – далеко не единственный и не самый существенный фактор трансформации, оказывающий влияние на процессы, происходящие в современной журналистике. Переход от индустриального к постиндустриальному и информационному обществу, сформулированный Э. Тоффлером , характеризуется глобализацией всех социальных процессов, систем и их взаимоотношений – в том числе и в сфере массовой коммуникации, которая легко адаптирует инновации и технологические прорывы. При этом для СМИ само появление нового средства коммуникации традиционно носит революционный характер. Глобализация многое изменила в характере отношений журналистики и общества, в котором она реализует свои функции. Оставляя в стороне иные трансформации в глобальном мире в связи с цифровизацией – политику, экономику, социокультурные диффузии и т.д., – отметим ее существенные последствия для журналистики. К таковым можно отнести:

– социальные : нивелирование и унификация национальных типов журналистики с весьма заметным стремлением к определенному, вненациональному формату, обобществляющему подходы к подаче информации; неограниченная территориально зона возникновения медиаповодов (events); обобществление социальных трендов через их медиатизацию и последующее глобальное тиражирование; глобализация аудитории, сегментированной не территориально, национально, социально или иным институционным способом, а исключительно по информационной интенции (интересам);

– методологические : стирание границ между автором и аудиторией, смещение акцента и «допуска» к формированию информационной и, тем самым, социальной «повестки дня» в структуре социальной пирамиды от суперэлиты к элите и далее к массе;

– технологические : формирование условий и стимулирование предельно персонифицированного потребителем формата взаимоотношений с информационной средой в интерактивном формате и снижение роли вещателя-предикатора, мультимедийность и глобальность информационного канала.

Социальный и манипулятивный фактор . Медиа становятся эффективным манипулятором общественными взаимоотношениями, формируя новую публичную сферу, существенно отличающуюся от интеллигентных представлений Юргена Хабермаса. Среда, благоприятствующая формированию неограниченного разнообразия способов публичной коммуникации, размывает информационные функции медиаактора и его атрибутирование, тем самым упрощая технологии пропаганды, манипуляции общественным мнением, применения разнообразных PR-воздействий и маркетинговых акций. Это усугубляет процессы «рефеодализации» публичной сферы, отмеченные Юргеном Хабермасом в начале ХХ века, при которых СМИ в большей степени стремятся к манипулированию массовым сознанием и формированию общественного мнения, нежели доводят до общества достоверную информацию .

Влияние манипулятивного фактора на журналистику очень масштабно и деструктивно, поскольку новые медиа зачастую формируют виртуальную среду, в которой информация – это не только и не столько «достоверные сведения о произошедшем», а любые сведения, вплоть до дезинформации, «фейка» или «смоделированной реальности ». Репутационная журналистика печатной эпохи в этой среде заранее проигрывает новым медиа и растворяется в разнородной контентной массе, теряет исключительное право на обеспечение общества информацией. Достоверность сведений в сети – обязательная для традиционной журналистики – уже не является основополагающей ценностью, в качестве каковой сегодня зачастую выступают приоритет, эксклюзивность и привлекательность. Глобальная аудитория отличается от аудитория традиционных СМИ тем, что она всеядна, доверчива и склонна к потреблению маскарадного, клиппированного контента . В этих условиях журналист обязан учитывать изменившиеся информационные потребности аудитории, которые и становятся определяющим для СМИ маркером успеха .

Следует учитывать, что кризис журналистики развивается в ситуации не только серьезно изменившейся структуры потребления контента, но и возникновения новой методологии.

Методологический фактор весьма существенно меняет профессиональные приоритеты. Фактор конвергентности (сближения разнородных медиатехнологий) становится все более значимым, доступность мультиформатной репрезентации (мультимедийность) – новым стандартом информационного мейнстрима, а интерактивность современных медиа принципиально изменяет субъектно-объектный бэкграунд профессии.